[palataOsa]

Что касается Камоинша, то он пошел в своего деликатного, мягкого отца.
Через Беллу он познакомился с группой молодых националистов-радикалов,
которые, устав от разговоров о ненасилии и пассивном сопротивлении, были
воодушевлены грандиозными событиями в России. Он стал посещать доклады,
озаглавленные _Вперед!_ или _Терроризм: оправдано ли средство целью?_ - а потом
и сам начал выступать в подобном роде.
- Кто бы мог подумать, раньше ты и муху обидеть не мог, - смеялась
Белла. - А теперь ты у нас ужасный-опасный-красный русский революционер да
Гамский. Не кто иной, как дедушка Камоинш первым узнал про дублеров Ульянова. В
конце 1923 года он сообщил Белле и друзьям, что привилегированная группа
советских актеров получила исключительное право на исполнение роли В. И.
Ленина, причем не только в специально подготовленных выездных
представлениях, рассказывающих советским людям о славной революции, но и в
тысячах и тысячах общественных мероприятий, на которых вождь по занятости не
может присутствовать лично. Артисты заучивают наизусть, а затем произносят
речи великого человека, и стоит кому-нибудь из них появиться на публике в
полном гриме и костюме, как люди начинают ликовать и неистовствовать, словно
они увидели настоящего живого Ленина.
- А теперь, - взволнованно закончил рассказ Камоинш, -принимаются
заявления и от иностранных актеров. Мы можем иметь своих Лениных прямо здесь
и на законном основании, говорящих на малаялам, тулу, каннада или на чем еще
хотите.
- Значит, они там в Эс-Эс-Эс-Эр занимаются воспроизводством верховного
босса, - сказала Белла, кладя его руку себе на живот. - Но
Смотри-Смотри-Смотри, Родной, ты уже начал тут свое собственное маленькое
воспроизводство.
Это ли не свидетельство нелепой - да! осмеливаюсь употребить это слово
- _смехотворной и нелепой ненормальности_ моей семьи, что в то время, когда
страна и поистине вся планета были охвачены величайшими событиями, - когда
семейный бизнес нуждался в самом пристальном внимании, поскольку смерть
Франсишку обострила кризис руководства до предела, началось недовольство на
плантациях, угрожающих размеров достигла халатность на двух эрнакуламских
складах и даже самые верные партнеры компании "Гама" начали прислушиваться к
пению сирен-конкурентов, - когда, в довершение всего, жена объявила ему, что
носит в чреве ребенка, первенца, который окажется их единственным ребенком
и, более того, единственным ребенком в семье, в этом поколении, станет моей
матерью Ауророй, последней из да Гама, - что в это время моего деда всецело
захватила идея подставных Лениных? С каким рвением он рыскал по всей округе,
выискивая людей с актерскими задатками и хорошей памятью, способных
заинтересоваться его проектом! Как самозабвенно трудился, добывая тексты
последних работ великого вождя, находя переводчиков, нанимая гримеров и
костюмеров, проводя бесчисленные репетиции со своей маленькой труппой из
семи человек, которых Белла со своей обычной хлесткостью окрестила
_Ленин-высоковатый_, _Ленин-коротковатый_, _Ленин-толстоватый_, _Ленин-тонковатый_,
_Ленин-хромоватый_, _Ленин-совсем-лысый_ и (последний, бедолага, имел большие
дефекты по стоматологической части) _Беззубый Ленин_... Камоинш вел
лихорадочную переписку с инстанциями в Москве, убеждал, улещивал; подобным
же образом убеждались и улещивались кочинские чиновники, как светло-, так и
темнокожие; наконец, в жаркий сезон 1924 года, его труды были вознаграждены.
Когда Белла была уже на сносях, в Кочин явился настоящий, полноправный член
специальной ленинской труппы, Ленин высшей категории, уполномоченный дать
оценку и дальнейшие указания членам новосозданного кочинского филиала.
Он прибыл пароходом из Бомбея и, сходя на берег в костюме и гриме под
судорожные вздохи и радостные возгласы людей на пристани, приветствовал
встречающих поклонами и взмахами руки. Камоинш заметил, что он сильно потеет
от жары; по его шее и лбу сбегали ручейки черной краски для волос, которую
ему постоянно приходилось вытирать.
- Как к вам обращаться? - вежливо краснея, спросил Камоинш при встрече
гостя, который путешествовал с переводчиком.
- Без церемоний, товарищ, - ответил переводчик. - Никаких титулов!
Просто Владимир Ильич.
Встречать вождя мирового пролетариата на пристани собралась порядочная
толпа, и теперь Камоинш, открывая подготовленный заранее маленький
спектакль, хлопнул в ладоши, и из зала ожидания вышли семь местных Лениных -
все, как положено, с бородками. Выстроившись перед советским коллегой, они
переминались с ноги на ногу и радушно ему улыбались; он в ответ разразился
длинной тирадой на русском языке.
- Владимир Ильич спрашивает, как понимать это безобразие, - объяснил
переводчик Камоиншу (толпа меж тем прибывала). - У них у всех темная кожа и
вообще совершенно не тот вид. Этот высоковат, этот коротковат, этот
толстоват, этот тонковат, этот хромоват, этот совсем лыс, а вон у того зубов
нет.
- Мне было сообщено, - промямлил Камоинш упавшим голосом, - что
допускается приспособить облик вождя к местным условиям.
Новый русскоязычный залп.
- Владимир Ильич считает, что это не приспособление, а пошлая
карикатура, - сказал переводчик. - Оскорбительный выпад. Возмутительно! По
меньшей мере у двоих перекосились бороды - на глазах у всей пролетарской
массы! Будет доложено наверх. Не продолжать ни под каким видом!
У Камоинша вытянулось лицо; и тут, увидев, что он вот-вот расплачется,
что все его планы рушатся, актеры - его кадры - взяли инициативу на себя;
желая продемонстрировать, как хорошо у них отрепетированы роли, они встали в
позы и начали декламировать. На малаялам, каннада, тулу, конкани,
тамильском, телугу и английском они восславили революцию и потребовали
немедленного изгнания кровососов-империалистов, свержения колониалистов и их
наймитов, обобществления собственности, что должно было привести к
перевыполнению планов по рису; пальцем протянутой правой руки каждый из них
указывал в светлое будущее, мощно сжимая опущенную левую в кулак. Бороды
из-за жары начали отклеиваться, по-вавилонски многоязычную речь уже слушала
огромная толпа, в которой зародился, мало-помалу разросся и наконец
неудержимо грянул издевательский хохот.
Владимир Ильич побагровел. Революционная брань изверглась у него изо
рта и цепочкой кириллицы повисла в воздухе над его головой. Затем,
повернувшись на сто восемьдесят градусов, он прошествовал назад по сходням и
скрылся под палубой.
- Что он сказал? - спросил русского переводчика несчастный Камоинш.
- Страна ваша... - ответил тот. - Владимир Ильич со всей прямотой
заявил, что он ее не переваривает. (ц)итата


Разве это, блядь, не прекрасно?